Данный конспект — краткое отображение мыслей Виссариона Григорьевича Белинского, высказанных о произведении "Евгений Онегин" в восьмой и девятой статьях "Сочинения Александра Пушкина". Работа Белинского помогает еще глубже погрузиться в произведение и посмотреть на него глазами известнейшего русского литературного критика 19 века. Статьи Виссариона Григорьевича Белинского представляют сбой обширные и наполненные разнообразными отступлениями размышления о природе русского человека, истории и особенностях отечественной литературы, анализ образов русских людей, и, непосредственно, самого произведения с его героями. Данный конспект включает в себя не только сокращенные фрагменты, посвященные роману, но и кратко представленные отступления от темы, без которых многие мысли литературного критика являются незавершенными и отчасти необоснованными.
Восьмая статья — первая часть критического анализа поэмы "Евгений Онегин". Белинский пишет, что данный стихотворный роман - "самое задушевное произведение Пушкина, самое любимое дитя его фантазии". Для Пушкина это произведение является одним из главных творческих достижений, отражает личность поэта. Оценка этого романа является оценкой самого автора.
"Евгений Онегин" - историческая поэма: в произведении отображена картина русского быта целой эпохи, что являлось первым подобным опытом в истории отечественной литературы. В романе "Пушкин является не просто поэтом, но и представителем впервые пробудившегося общественного самосознания", до него русские писатели лишь подражали иностранным мастерам, не решаясь на создание чего-то нового и полностью своего. Пушкин же учится у именитых мастеров, но с каждым произведением привносит все больше личного видения. Так, малоизвестная баллада "Жених" 1825 года "и со стороны формы, и со стороны содержания насквозь проникнута русским духом". Многие современники Пушкина не признали "Евгения Онегина" национально-русской поэмой, ведь произведение не только о простых людях, но и о светском обществе: "у нас издавна укоренилось престранное мнение, будто бы русский во фраке или русская в корсете — уже не русские и что русский дух дает себя чувствовать только там, где есть зипун, лапти, сивуха и кислая капуста". Белинский рассуждает об опасениях соотечественников по поводу того, что привезенные в страну европейские привычки искореняют исконные традиции и привычки, но это совершенно не так. Русский человек хоть и способен внешне сойти за любого европейца, но сущность его все равно будет проявляться, он вряд ли сможет стать своим в чужой стране.
"Всё сказанное нами было необходимым отступлением для опровержения неосновательного мнения, будто бы в деле литературы чисто русскую народность должно искать только в сочинениях, которых содержание заимствовано из жизни низших и необразованных классов.", - заключает Белинский. "Евгений Онегин" - не только русское, но и национальное произведение, несмотря на то, что речь в нем идет о людях, образованных и обладающих европейскими манерами. Национальным поэтом критик называет такого творца, который в равной степени достоверно может изобразить жизнь русского человека любого сословия.
"Евгений Онегин" - не только национальное произведение, но и превосходное поэтическое создание, по словам Белинского. Пушкин не только первым решился создать роман о жизни русских людей, а не эпическую поэму, но и облек его в стихотворную форму, что было нонсенсом для литературы того времени. Форму своего произведения и манеру повествования поэт перенял у Байрона, но сходство между работами поэтов минимальное: "Пушкин писал о России для России", "Байрон писал о Европе для Европы". Роман "Евгений Онегин", как и "Горе от ума", стал началом новой русской поэзии и литературы в целом. Пушкин создал "изображение мира русской жизни" одним из первых, вместе С Грибоедовым они "были школою, из которой вышли и Лермонтов, и Гоголь".
Белинский кратко описывает сюжет "Евгения Онегина", который всем и так уже знаком. Но что примечательно, в конце произведения нет "нет ни смерти, ни свадьбы". Открытый финал — достаточно нетипичное явление для романов, драм и повестей, "в особенности русских". Белинский беззлобно насмехается над теми, кто считает, что в этом романе и вовсе отсутствует сюжет, что "Евгений Онегин" - всего лишь "поэтическая болтовня".
Чтобы понять предпосылки создания романа, критик переключается на историческую эпоху, в разгар которой он был написан. Дворянство, как высшее сословие, развивалось стремительно, образовалось так называемое среднее дворянство, "благородные наслаждения бытия становились уже потребностию, как признак возникающей духовной жизни". Эти люди были источником просвещения более широких масс, стремились к искусству, европейским языкам, появилась более легкая светская литература. Именно таким общество застал Пушкин, а позже изобразил жизнь в 20-ых годах 19 столетия в своем романе.
Критик переходит к анализу главных героев, которых, по его мнению, здесь двое: Онегин и Татьяна. Поэт выбрал в качестве своего героя Онегина, светского человека, несмотря на все общественные предубеждения остальных насчет высшего света. Белинский пишет, что в светскости и аристократии нет ничего предосудительного, если оставаться человеком, какими были и Пушкин, и Байрон. Онегин, будучи не только светским, но и образованным человеком, с трудом находится в обществе Лариных, но в то же время сходится с Ленским, "странным и смешным в глазах света существом". Несмотря на то, что публика видела в Онегине бессердечного и жестокого человека, Белинский же рассуждает о его глубоко светской натуре, которая и позволяет ему вести себя немного насмешливо, непринужденно, актёрствовать и подшучивать даже над серьезными и печальными вещами, с такой ленцой вести свою жизнь. Он считает, что герой делает так не из-за злого умысла, а потому, что это в его природе, это его натура. Критик указывает на твердолобость публики, которая считала, что сам Пушкин хотел представить своего героя "холодным эгоистом". Онегина таким сделал сам век, на который пришлось его существование. Он умен, а потому сам смутно догадывается о причинах своих страданий, он из тех людей, которые "желая «многого», не удовлетворяются «ничем»".
В качестве аргумента, опровергающего бездушие Онегина, Белинский приводит его дружбу с юным мечтателем Ленским. "Онегин — добрый малый, но при этом недюжинный человек", - так говорит о нем автор, отстаивая право Онегина быть героем со своей собственной историей: ни гением, ни злодеем, а человеком, разочаровавшимся и запутавшимся. Онегин — страдающий эгоист, эгоист поневоле. В его окружении нет людей, способных понять его, Онегин сторонится деревенских жителей и слывет среди них чудаком.
Что касается Татьяны, многие современники Пушкина задавались вопросом: как мог Онегин не влюбиться в девушку после такого пронзительного письма и почему позже влюбился в светскую даму? Белинский имеет на этот счет вполне однозначное мнение: "Если б выбор в любви решался только волею и разумом, тогда любовь не была бы чувством и страстью." Помимо случайности и инстинктивного влечения, которые так часто сопровождают это чувство, критик пишет и о проницательности Онегина. Он прекрасно понял Татьяну, оттого ее детская и чистая любовь была ему чужда и непонятна. Это совсем не те чувства и не те отношения, которые могли бы заинтересовать героя. Онегин — тонкая натура, ведь ему было достаточно одного вечера, чтобы составить убедительные портреты сестер Лариных и понять их натуру. Потому утверждать, что он отказал Татьяне из-за собственной толстокожести — нелогично и неправильно. Онегин — пример той самой непонятной многим тоски и страданий. У него есть все для жизни, но он не в состоянии заняться хоть чем-нибудь, все ему чуждо и бессмысленно. Только страсть к Татьяне после их встречи в Петербурге разбудила "дремавшие в тоске силы его духа". Белинский считает, что Онегин в Татьяне видит теперь женщину, которая "знает цену всему, что дано ей, которая много потребует, но много и даст". Онегин не смыслит страсти и жизни без борьбы, а потому с такой готовностью бросается в омут своих чувств к Татьяне, совершенно искренне и даже без надежды на победу.
Роман обрывается после сцены объяснения Онегина с Татьяной. Что же примечательного в открытом финале романа? Именно такое завершение приближает роман к реальной жизни: "в самой действительности бывают события без развязки, существования без цели, существа неопределенные, никому не понятные".
Девятая статья посвящена Татьяне, чей образ стал первым поэтическим воспроизведением русской женщины. Белинский пишет, что женщина в России "ровно никакой роли не играет", за исключением светских дам, и то в неполной мере. В отличие от европейских женщин, русская девушка в первую очередь невеста, ее готовят к замужеству с ранних лет и большая часть мыслей юных девочек занята именно этим событием. По мнению критика, замужество становится "идеей фикс", к нему сводятся все мечты и стремления. Каким бы не был характер девочки, она "невольно входит в роль, которую дала ей жизнь и в таинство которой ее так прилежно, так основательно посвящают".
Такие девушки выходят замуж, но не знают, что же делать со своей жизнью дальше: их готовили лишь к замужеству, а семейный быт, ценности, нюансы взаимоотношений и воспитания детей остались в стороне. Барышни становятся хозяйками пышно и безвкусно обставленных хором, а все оставшиеся годы проводят в бессмысленных званых вечерах и приемах. Детей они воспитывают так же, как сами когда-то воспитывались маменьками. Но такой сценарий справедлив лишь при удачном стечении обстоятельств — если у мужа достаточно средств на содержание семьи. Если же такая невеста выходит за небогатого, которому необходимо строго рассчитывать свои траты, - "тогда горе ее мужу". Ее воспитывали как будущую барыню, хозяйку, она и здесь будет ею: тратить, командовать, наряжаться, покупать.
Белинский винит в этом не самих девушек, а общество: "взгляд на женщину чисто утилитарный, почти коммерческий: она для вас – капитал с процентами, деревня, дом с доходом; если не это, так кухарка, прачка, ключница, нянька...". Критик называет таких дев "жрицами любви": все они ищут какой-то несуществующей возвышенной любви, им неинтересны простые чувства, они живут в мире собственных идеалов и фантазий, а когда выходят замуж и понимают, что достигнуть идеала невозможно, то горечь вымещают на избраннике. Исключением является Татьяна Ларина, по-своему гениальная и оттого глубоко несчастная, ведь общество не принимает тех, кто отличен от большинства. Старшие Ларины — типичные представители своего времени, те самые довольные своим положением счастливчики. Их размеренная жизнь прерывалась лишь визитами гостей. В совершенно неподходящем окружении росла Татьяна. Выделялись из него лишь сестра Ольга и жених ее Ленский, но и они были настолько далеки по духу от девушки, что она не могла им довериться: "инстинктивное чувство говорило ей, что они – люди другого мира, что они не поймут ее". Если Ольга после смерти поэт вышла замуж и повторила судьбу мамы, то с Татьяной все куда сложнее. "Натура Татьяны не многосложна, но глубока и сильна.", - пишет Белинский, указывая на целостность ее характера, некую монолитность. Она не меняется, но развивается и растет, лишь подчеркивая этим свою целостность.
Будучи задумчивым и тихим ребенком, Татьяне больше нравились страшные рассказы, чем игры с подругами, а повзрослев девушка увлеклась романами настолько, что они поглотили всю ее жизнь. "Татьяна – это редкий, прекрасный цветок, случайно выросший в расселине дикой скалы", - пишет Белинский, подчеркивая ее уникальность и непохожесть на других девушек. Ее внешняя холодность и отчужденность указывает не на отсутствие способности чувствовать, а на глубину испытываемых чувств, их целостность и полноту. Девушка способна на самопожертвование и самоотдачу без какого-либо хвастовства и выставления себя на показ, она самодостаточна и не имеет потребности обсуждать свой внутренний мир с другими. Критик считает, что с любящим мужем Татьяна стала бы прекрасной женой и матерью, отдающейся детям и браку полностью, молчаливо и решительно, "не по рассудку, а опять по страсти".
Многие, не видя любви и поэтичности в жизни, начинают перенимать их из мира книг в том искаженном состоянии, которое неизбежно возникает при столкновении выдуманного с реальным. Любовные страдания какого-нибудь европейского автора из жизни перешли на страницы произведения, в России же сначала создавались романтические произведения по образу и подобию западных, а лишь после описанные там чувства упорно переносились в реальную жизнь, гасли и видоизменялись под напором реальности, так сильно отличающейся от европейской. Эти размышления приводят Белинского к Татьяне, которая, подобно тем идеальным девам, также стала жертвой книжных страстей, приняв желаемое за действительное. Окружающий мир заключил Ларину в определенную навязанную форму, но благодаря естественному и простому в самой ее натуре она вызывает сочувствие, а не презрение или насмешку. Словно "дикое растение, вполне предоставленное самому себе, Татьяна создала себе свою собственную жизнь, в пустоте которой тем мятежнее горел пожиравший ее внутренний огонь, что ее ум ничем не был занят".
Что касается ее страсти к Онегину, она довольна естественна в своем рождении, но облечена в книжную форму. Еще до знакомства Ларина много слышала о нем, постепенно складывая образ в своем воображении: холодный, загадочный, аристократичный и спокойный, находящийся как бы над миром прекрасный молодой человек. Их первая встреча лишь укрепила домыслы Татьяны, а образ Онегина, такой желанный и романтичный, занял собой все ее чувства, через которые она и воспринимала этот мир. Без своих книг она была бы нема, язык романов — единственный, доступный ей в силу недостаточного воспитания и образованности, следствиями которых и стала некая дикость девушки.
В разговоре Татьяны с няней изображена "русская барышня в разгаре томящей ее страсти". Это единственный раз, когда Ларина не скрывает своей тайны, ведь няня просто не поймет ее, в отличие от сестры или матери, которые могли понять не так, на свой лад.
Чувства Татьяны после отказа Онегина нисколько не угасли, а разгорелись с новой силой. Белинский не видит в этом ничего необычного и считает закономерным: "Несчастие дает новую энергию страсти натур с экзальтированным воображением. Им даже нравится исключительность их положения; они любят свое горе, лелеют свое страдание, дорожат им, может быть, еще больше, нежели сколько дорожили бы они своим счастием, если б оно выпало на их долю...". Страдания приводят Татьяну в дом Онегина, где она в попытке лучше понять возлюбленного берется за те книги, что читал он. "Книжное знакомство с этим новым миром скорбей, если и было для Татьяны откровением... оно испугало ее, ужаснуло и заставило смотреть на страсти, как на гибель жизни, убедило ее в необходимости покориться действительности, как она есть, и если жить жизнию сердца, то про себя, во глубине своей души...". Этот новый опыт стал подготовительным этапом перед новой жизнью и перерождением в светскую особу, которое так поразило Онегина.